Затянувшийся полет. Книга вторая - Страница 56

Три дня дома пролетели мгновенно, и с утра в понедельник оба вернувшихся с Ближнего Востока командира предстали перед главкомом. Рычагов принял их тепло, обнял каждого, поздравил с успешным выполнением задания и пообещал представить к наградам. Потом долго расспрашивал о подробностях боевых действий, особо интересуясь новыми тактическими элементами воздушного боя, появившимися как у противника, так и у союзников. Все же у вернувшихся из командировки офицеров имелся уникальный для советских пилотов опыт совместных действий с британскими, а в последний месяц — и с американскими летчиками. Много полезных вещей удалось подсмотреть у союзников и Рычагов потребовал представить письменный доклад, освещающий наиболее важные из них. Доклад будет рассмотрен на ближайшей конференции боевых летчиков. На таких конференциях лучшие пилоты регулярно обменивались фронтовым опытом и делились новыми приемами воздушного боя.

В конце концов главком вручил летчикам направления на новые должности. Савицкий получил под командование одну из воздушных армий Западного фронта, а Воронов стал инспектором Главного Управления ВВС. Он не стал скрывать разочарования:

- А почему не на фронт? Мне кажется, что для перебирания бумажек в штабе можно подобрать и другую кандидатуру!

- Есть мнение, — многозначительно протянул Рычагов, не уточняя, впрочем, чье в точности это мнение, — что должность инспектора как раз именно тебе очень подходит. И кто тебе сказал, что ты будешь сидеть в штабе? Совсем даже нет!

Андрей решил не выяснять подробности о принятии этого решения в присутствии Савицкого, поэтому пока промолчал. Главком дал им еще неделю отпуска перед вступлением в новую должность и, наконец, отпустил.

Полностью провести с семьей эту неделю ему; конечно, не дали. Уже через два дня вызвали в Кремль. Сталин долго выяснял все, даже второстепенные подробности поездки, интересовался личными впечатлениями от встреч с Бен–Гурионом, британскими генералами. Требовал составить мнение о перспективах развития событий на Ближнем Востоке, как они видятся с позиции Воронова. С некоторым удивлением выслушал рассказ о случайном знакомстве с иранским шахом.

- Без того, чтобы не влезть не в свое дело, ты, конечно, не можешь! — прокомментировал Вождь последний эпизод. — Но, в данном случае, политический момент ты понял правильно!

Потом речь зашла о новом назначении Андрея. Тот выразил недовольство тем, что его не направили в фронтовую часть:

- Теперь, когда у меня, наконец, появился недостающий командный опыт, меня опять назначают на тыловую должность! — пожаловался он.

- Почему тыловую? — удивился Сталин и пояснил: — Должность инспектора как раз и заключается, в основном, в регулярных командировках в фронтовые части с целью обучения личного состава новым тактическим приемам и проверки их владением новой техникой. Если для этого требуется принять участие в боях — значит, будешь принимать, никто не запрещает. И, кроме того, в связи с изменением международной обстановки мне в ближайшее время могут потребоваться срочные консультации, поэтому я хочу, чтобы можно было тебя вызвать в короткий срок.

- Какие изменения обстановки? — заинтересовался Андрей.

- Ты там, в своих палестинах, совсем от цивилизации отбился? Новостей не слушаешь? — усмехнулся Сталин и, попросив принести чай, удобно устроился за столом и кратко обрисовал последние события. С подробностями, не всегда упоминавшимися в передачах Совинформбюро.

О крупном советском наступлении на юге Воронов, конечно, слышал в новостях. Но тут он получил более подробную информацию. В конце августа две мощнейшие ударные группировки, сконцентрированные на Южном и Юго–Западном фронтах нанесли неожиданный удар, прорвали оборону противника и устремились вперед по сходящимся направлениям. Более подвижные немецкие части, сохранив управляемость, в большинстве своем успели выйти из намечавшегося окружения, бросив, правда, тяжелые вооружения, в то время как румынские и итальянские дивизии почти все погибли или сдались. За месяц боев была освобождена большая часть территории Молдавии и Западной Украины. В некоторых местах наши войска приблизились к государственной границе на расстояние выстрела дивизионной гаубицы.

Для советских частей это было самое крупномасштабное наступление с начала войны, поэтому без накладок не обошлось. Возникли проблемы со снабжением, обслуживанием техники. Взаимодействие родов войск, особенно авиации с «сухопутчиками» все еще оставляло желать лучшего. В результате, после завершения первого этапа операции было решено перенос боевых действий на территорию Румынии отложить, как ни хотелось этого по политическим мотивам и для поднятия духа населения. Ничего, никуда не денется эта Румыния! Вместо удара на запад ограничились пока более скромным наступлением с достигнутых на юге в августе–сентябре позиций в направлении Львова, ставящим, тем не менее, под угрозу правый фланг немецкой группировки, противостоящей нашему Западному фронту. В этих условиях, по данным разведки, немцы сами начали организованный отвод войск группы армий «Центр» на более западные позиции, почти у бывшей госграницы. Хотя Гитлер вначале был категорически против, генералам удалось его убедить, использовав придуманный ими же на ходу термин «плановое сокращение линии боевого соприкосновения», которое, якобы, позволит сосредоточить ресурсы на важных направлениях. Локальные наступательные бои велись и в Прибалтике. В общем, немцев постепенно, но уверенно отжимали к исходной точке начала войны — государственной границе СССР. Сомнений в том, что теперь игра пойдет только в одни ворота уже практически ни у кого не осталось. Трудностей, конечно, еще немало, но поворотная точка уже пройдена…