Затянувшийся полет. Книга вторая - Страница 30

Полк Андрея в последние дни делил время между прикрытием бомбардировщиков и штурмовками отступающих колонн врага. Причем ко второму типу заданий он привлекался все больше и больше — немецкие истребители практически исчезли из прибалтийского неба, и работы по основной специальности у дивизии Савицкого становилось все меньше и меньше. После тяжелого противоборства локальное господство в воздухе прочно перешло к советской авиации. Люфтваффе то ли не имел более резервов, то ли не считал возможным дополнительную перегруппировку сил с других участков фронта. Поэтому Воронов, открывая только что доставленный из штаба пакет, ожидал увидеть там координаты очередных наземных целей. К его удивлению, задача стояла совсем иная…

…Опять эта чертовски надоевшая за последние дни серо–белая пелена, изредка пронзаемая прорвавшимися в случайные разрывы в сплошной облачности яркими солнечными лучами. Она занимает все пространство в полосе высот от полутора–двух километров и до четырех–пяти. Внутри — только сумрак, бьющие в плексиглас кабины снежные хлопья, вызывающая тошноту даже у тренированных пилотов болтанка и… прорывающиеся к окруженным немецким дивизиям транспортные самолеты Ю–52. Везущие так необходимые тем боеприпасы, еду и бензин. Люфтваффе задействовал для выполнения этой задачи более двух сотен таких машин. Пользуясь выгодными для них погодными условиями, опытнейшие немецкие пилоты–транспортники поодиночке пробирались сквозь сплошную облачность в советский тыл. Слепой полет для них затруднений не представлял. Чего не скажешь о тех, кто их должен был перехватить. И попробуй поймать! Это даже не найти иголку в стоге сена, это гораздо хуже…

Казавшееся поначалу интересным и легким задание быстро превратилось в занудно–мучительное. За три дня полк сбил один транспортник и повредил еще два, вынудив их повернуть обратно. То есть, в глазах вышестоящих штабов, результаты деятельности части мало отличались от нулевых. И это уже чувствовалось по участившимся нервным звонкам «сверху». А главное — как изменить ситуацию, Воронов не представлял. Уже после первых вылетов перестали летать эскадрильями, а затем даже и звеньями. Это оказалось малоэффективно. Перешли на поиск отдельными парами — так можно было контролировать одновременно большее пространство. Но и это к успеху не привело. Примерно половина личного состава полка летать в сплошной облачности была абсолютно не готова. Желание присутствовало, да, но после первой же аварии Андрей категорически это запретил всем, кроме нескольких опытных пар. Теперь они, сменяясь, производили поиск у линии фронта, а остальные — патрулировали внутри кольца окружения под нижней кромкой облачности, пытаясь подловить транспортники на предпосадочном снижении. Но места посадок противник менял ежедневно, поэтому и здесь наших истребителей ждал облом. Ничего не оставалось, как смириться и с философским спокойствием бороздить небо в ожидании случайной встречи с врагом и очередного нагоняя «сверху». Чем сейчас и занимался Воронов в компании своего бессменного ведомого.

- Пойдем наверх, что ли? — вопросил он по рации своего подчиненного.

- Давай, — без особого энтузиазма поддержал решение начальника тот.

Андрей вздохнул и потянул ручку на себя, одновременно увеличивая обороты двигателя. Предстояло пробивать вверх почти три километра облачности, если метеорологи не обманули. Он уставился в приборы, так как за бортом смотреть было решительно не на что. Только до чертиков надоевшая серая пелена. Внезапно за плексигласом кабины посветлело. Летчик оторвал взгляд от приборной доски, и перед ним предстала достойная кисти художника картина: между двумя слоями облачности образовался пустой «коридор» длиной километров пять и высотой шестьдесят–семьдесят метров. Клубящиеся разнообразными фантастическими изгибами стены «коридора» были подсвечены уютным мягко–розовым светом от пробивающихся сквозь сотни метров водяного пара солнечных лучей. Хотелось бросить все и только любоваться этим замечательным творением природы. Но какое–то темное пятно вверху немного портило всю композицию. Присмотревшись, Андрей с удивлением обнаружил под «потолком» непринужденно рассекающий по любезно предоставленному природой «туннелю» Ю–пятьдесят второй. Черная свастика отчетливо виднелась на подрагивающем от болтанки киле. «Нет, этому тут не место!» — решил Воронов, подправляя прицел так, что перекрестие оказалось направлено чуть спереди от носового мотора транспортника. Сильно подправлять не пришлось — случай вынес истребителей прямо на ничего не подозревающего противника. Очередь — и объятый пламенем враг, беспорядочно вращаясь, очистил «пещеру» от своего присутствия, устремившись на встречу с землей.

- Абалдеть! — выдохнул в эфир Гроховский, только сейчас заметивший, что они здесь были не одни.

- И так бывает, — прокомментировал пролет вниз горящего противника Андрей и после небольшой паузы добавил: — Пятнадцатый, однако!

Окончательно проблему немецких транспортников решили резко улучшившаяся к концу недели погода и установка подвезенного, наконец, из тыла резервного радара. Потерявшие невидимость в ясном до горизонта небе и в проникающих и за непреодолимую для глаза легкую дымку лучах радиолокатора, прежде почти неуловимые Ю–52 посыпались на землю пачками. Ввиду неприемлемого уровня потерь Люфтваффе был вынужден свернуть операцию и теперь штурмовка вновь стала основным занятием истребителей.